СВАДЬБА
Женился я осенью 1961 года и взял себе в жены Любовь Владимировну Шаманину из деревни Степанковской. В народе ее называют «Мараконская».
У Любы тоже была большая семья - 7 человек: мать ее Серафима Петровна родом из Заречья, старший брат Николай, который живет в Комсомольском районе, старшая сестра Лиза в Солге, еще сестра Надя в Мурманске, брат Геннадий живет в Литве, и был еще брат Владимир, которого задавило трактором. Мать ее тоже померла лет десять назад.
Познакомился с Любой я в клубе на танцах. Провожал ее из клуба и потом ходил на дом больше года. Так как мне в то время было уже 26
лет и надо уже жениться, иначе годы уйдут. Правда, ей в ту пору было 19 лет, то есть на 7 лег моложе меня.
В начале осени как-то вечерком мы с мамой пошли к ним свататься. Посидели, поговорили и назначили свадьбу на Октябрьские праздники. Сварили на поварне в Заречье пиво, сходили перед свадьбой в сельсовет, записались. А заявление на запись было подано заранее, дней за 10 - такой порядок у нас в стране.
Начали съезжаться гости как с моей стороны, так и с ее. У меня в то время гостил брат Толя, который служил офицером в Тбилиси.
С ее стороны далеко жила сестра Надя. Она инвалид с детства. Осе¬нью тогда дорога была плохая, и машины с Вельска ходили только до Раменья. Надя до Раменья доехала на почтовой машине, а там мы с Любой на лошади встретили ее и посадили на дроги. Не доехали с километр до их дома, и у дрог сломалось переднее колесо. Кое-как Надя дохромала с костылем до дома, а мы с Любой сходили до кузницы, взяли колесо, на палке донесли до дрог и поставили вместо ломаного. Лошадь была привязана к дрогам, и мы доехали нормально до конюшни.
Мои гости с Вельска приехали на своей машине. Попутно привезли мне ящик водки, так как у нас в ту пору ее было ее в магазине. Гостей была полная машина: Кузьма Иванович, тетя Клава, ее дочь Валентина с мужем, двоюродный брат с женой и двоюродная сестра с мужем. Остальная родня здешняя: два дядьки, две тетки, брат Николай с женой.
Свадьба обычно начинается в доме невесты, и седьмого под вечер там стали собираться гости. Я с дому взял гармошку, и Кузьма Иванович нас отвез в Мараконскую, сделав два рейса. Народу там собра¬лось полная изба. За столами сидело человек 30, а остальные стояли и глазели на нас - это деревенские бабы и старухи. Приходили и мужики деревенские, но им за столами не было места, и их угощали в кухне отдельно. Поили и водкой и пивом. Свадьба была веселой. Когда выпили по несколько стопок (каждый раз кричали «Горько», и нам с Любой приходилось вставать и целоваться), я взял гармошку и почти до двух часов ночи играл. Пели песни и плясали под гармошку, даже кадриль ходили. В общем, гуляли хорошо и весело.
Когда поехали домой, то Кузьма Иванович (царство ему небесное) долго не мог выехать на машине из их огорода. Кругом была изгородь, и один выход только был. а впотьмах, хотя и был свет у машины, он никак не видел выход. Потом все же показали ему и выехали на дорогу. Долго потом все хохотали над этим.
Гостей у нас было много, и нам с Любой пришлось спать несколько ночей вверху, хотя на улице было уже прохладно. Да с молодой женой разве замерзнешь! Назавтра, т. е. 8 ноября, вся мараконская родня, а также наши родственники собрались у нас за тремя столами и пировали до поздней ночи. Опять кричали часто «горько», и приходилось целоваться. Девятого городские гости уехали, и началась будничная жизнь...
Толя еще погостил у нас с полмесяца и тоже уехал на службу в Тбилиси. Он тогда был еще с женой Тиной, она была очень веселая на свадьбе и много шутила и присказывала.
Потом она заболела. К нам Толя ее уже не возил, а оставлял дома с матерью. Ездил все один или с Алешей, старшим братом. Потом, ког¬да она померла, он сошелся с другой, которая и теперь жива. Зовут ее Шурой. Один раз летом приезжала вместе с ним к нам на Север. Дорогой простудилась и больше не бывала здесь. Живет сейчас в Новокубанске Краснодарского края, где и поменяли квартиру, переехав из Тбилиси. Там они с Толей жили лет пять, а в 1996 году 12 февраля Толи не стало.
Кроме моей свадьбы в нашем доме играли свадьбу брату Василию, и тоже в Октябрьские. В то время Василий и жена его Шура учились в институте, и основные хлопоты и расходы взяли на себя мы с мамой. Перед этим я сделал туалет, а то был не настоящий. Тоже варили пиво. Народу было поменьше, чем на моей свадьбе, но провели свадьбу весело. Даже приезжал из Краснодара Алексей. Чуть было не опоздал и зашел в дом, когда мы уже садились за столы. Вот было ликование, когда он появился так внезапно. Толя, тог раньше приехал и был уже без жены. Гостили они тогда с Алексеем с месяц и помогли мне загото¬вить дров.
Василий с Шурой побыли два дня и уехали в Архангельск на учебу. Пока он заканчивал институт, то года два жил у тещи, в одной комнате с ней. Потом по распределению уехали в Сыктывкар, где и живут по сей день. Их сын Миша учится в университете и живет вместе с ними, а дочь Лариса учится в медицинском институте в Архангельске и уже вышла замуж. Мать Шуры жива и живет в Архангельске.
Раньше, когда была жива наша мать, то Василий ездил сюда в гости каждое лето. Помогал мне с сенокосом, брали грибы и ягоды. Последний раз он приезжал в 1995 году и гостил вместе с Толей две недели. А Толя простился с нами тогда навсегда... Царство ему небесное! Вечная память ему!
Василий моложе меня на 10 лет и еще работает. До пенсии осталось ему меньше двух лет. Имеет две машины: «Москвич» и «Уазик»-фургон, на котором они ездят по грибы, ягоды и на дачу. Работал все время главным инженером в «Сельхозтехнике» в Сыктывкаре. Шура тоже еще не на пенсии и работает.
Еще коснусь немного своей свадьбы...
Вспомнил один эпизод. Когда вышли из-за стола, а это было в первый день свадьбы в Мараконской, и я пошел в туалет, то в коридоре почувствовал, что что-то колется за шиворотом. Схватил рукой и вынул комок шерсти из-за ворота рубашки. Какая-то баба-ведьма в темноте положила его мне. Этим самым и испортили нашу семейную жизнь. Отсохла бы рука у этой ведьмы!
Жили вместе с Любой 16 лет и пришлось разойтись. Есть, видимо, злые люди на свете, которые могут сделать любую пакость.
Я сначала не придал этому случаю никакого значения, а потом ска¬зал жене, а она говорит, что это специально сделано, чтобы разбить нашу семью.
Немного в этом я и сам виноват, т. к. не мог забыть своей первой женщины и иногда встречался с ней, отчего жена сильно ревновала меня к ней. Может, та женщина тоже была причастна к содеянному.
И вот поплатился за это: остался один в дому, как перст. Правда, жила 8 лет со мной Людмила Григорьевна, но и та оказалась коварной женщиной и отошла от меня с падчерицей, которая в этом сыграла не последнюю роль. Нет хуже несчастья, когда злая жена!