Глава 1.
Детство – беззаботное, счастливое время. Многое отложилось в памяти с тех пор, многое уже и не вспомнить, но это был какой-то особый, свой мир с радостями и огорчениями, взлетами и падениям, победами и поражениями…
Из раннего детства вспоминается, как мы жили с отцом и мамой в старом поповском доме (в простонародье – «рейхстаг») в каких-то комнатушках на первом этаже, где еще находился и детский сад, на втором располагались тогда контора колхоза¸ почта, сельсовет. Я, маленький еще тогда и пока единственный ребенок в семье, бегал по широкой лестнице с первого этажа на второй и обратно, заглядывал частенько на почту к тете Шуре, где всегда пахло сургучом.
Деревенский праздник День Песни – мы идем с мамой, она меня держит за руку, а кругом много людей – все радостные, счастливые, веселые. Играет музыка из репродукторов, на танцплощадке пляски и танцы под гармошку, мужики сидят группами под деревьями на траве, пьют пиво и что-то может еще покрепче, машины колхозные разукрашены красными флажками, транспарантами и ветками берез, молодежь играет в мяч на спортплощадке около церкви. Мы заходим в магазин, и мама покупает мне лимонад и конфеты…до сих пор помнится вкус этого лимонада, шоколадных конфет без обертки и леденцов-петушков на палочке…
Позже мы переехали в большой дом в деревню Кулаково-Подгорье. Между двумя горами приютилась наша деревня, на одной горе деревня Кулаково, на другой Артемковская, а внизу между ними небольшая деревня Подгорье. Один и тот же ручей отделяет нашу деревеньку от этих двух деревень, летом ручей пересыхал почти совсем, зато весной бурлил и шумел. В Подгорье была школа, магазин, которого я уже не помню, большой дом по соседству – бывшая курная изба[1], которую мы, пацаны называли «поповский дом».
Строились новые дома – люди переезжали из дальних деревень поближе к центральной усадьбе. «Поповский дом» убрали, и на этом месте поселился Боровский Николай Константинович – переехал всей семьей из деревни Лодыгино.
Школа состояла из трех зданий – в двух были классы, а в третьем мастерские. У школы росло очень много малины, и мы частенько пропадали в этом малиннике, когда поспевали ягоды. Рядом с одним из зданий школы был разбит небольшой парк, состоящий в основном из тополей.
Напротив нашего дома через дорогу была оборудована большая спортплощадка с турниками, большими качелями, «кружалом» и волейбольной сеткой – вот где было раздолье-то нам – малолеткам. Мы все время летом по вечерам там находились, мешая ребятам постарше, путаясь под ногами и получая за это шуточные подзатыльники от них. Иногда кто-нибудь из старших крикнет: «Цыц, мелюзга!», и мы притихнем ненадолго, сядем рядком и смотрим, как ребята играют в волейбол или раскачивают девчат на качелях. Позднее на месте спортплощадки построился Бураков Василий Миссаилович, а нам для детских игр осталась площадка между его домом и домом Лодыгина Александра Николаевича.
На пригорке перед площадкой находился колодец-журавль. Колодец был очень глубокий, а вода в нем была ледяная и вкусная. Мы, ребятня, тоже заглядывали иногда в этот колодец, когда кто-нибудь из взрослых придет за водой и начнет опускать длинный шест с цепью и привязанным к ней ведром – вода была далеко-далеко. Кто-то из пацанов, повиснув на другом конце бревна этого «журавля» успевал прокатиться вверх, пока шест опускается в колодец, потом обратно вниз. Взрослые нас постоянно гоняли от этого колодца, не дай Бог, кто упадет – не достать. Потом в колодце стало мало воды, да и невкусная она стала, затхлая какая-то, сруб тоже сгнил основательно. Дядя Вася Бураков привез на тракторе бочку воды, что бы как-то видимо пополнить запас, вылил в колодец, но вода совсем пропала. Потом колодец убрали, засыпали и еще плиту бетонную сверху положили, чтоб не провалился никто туда.
По небольшому переулку вниз от нашего дома дорога вела на конюшню, а дальше на колхозные фермы. В конюшне было много лошадей, а управлялся с ними дед Николай, который жил рядом. Частенько мы заглядывали на конюшню, а уж летом в сенокос там ребятня дневала и ночевала, можно сказать. Еще до начала сенокоса все лошади были распределены между пацанами – кто на какой поедет загребать сено на конных граблях или подвозить с луга к стогам. Пара лошадей была выделена для конной косилки. Косилка была все-таки сложным агрегатом и ребят к ней не подпускали. А в день Проводов Зимы мы уже с семи утра на конюшне – помогаем запрягать лошадей, украшать их и сани всевозможными лентами, колокольчиками и прочими праздничными атрибутами. Рядом с конюшней находился пожарный сарай, там хранились всевозможные телеги, дровни, сани, старая пожарная ручная помпа. Вот из этого сарая и доставались несколько больших саней один раз в год на Проводы Зимы, запрягали в одни тройку, в другие пару лошадей, а в сани поменьше по одной лошади. Много тогда съезжалось на этот праздник лошадей со всех деревень Пакшеньги, катались все от мала до велика, весь день в центре деревни слышались песни, смех, шутки, крики ямщиков, люди угощались горячими блинами и чаем из самоваров, ползали на ледяной столб за призами.
Когда в Пакшеньге появилась новая школа, то в Подгорой (так мы называли и до сих пор называем свою деревню Подгорье) в одном здании бывшей школы открыли интернат для ребят, которые жили в Раменье в двенадцати километрах от нашей деревни и учились в Пакшеньгской школе. Они приезжали в воскресенье вечером на автобусе, жили здесь неделю, а на выходной уезжали домой. Мы быстро подружились с Раменскими ребятами. Второе здание пустовало какое-то время, а потом там сделали дом для приезжих, так как в Пакшеньгу стали приезжать бригады, студенческие отряды для строительства различных объектов в колхозе и им надо было где-то жить. Позднее старое здание вообще убрали и построили новое. В здании бывших школьных мастерских оборудовали две квартиры для молодых специалистов, которые приезжали после окончания ВУЗов – учителей, врачей, культработников…
Праздники различные: досевки[2] ли, дожинки[3] ли, октябрьские[4] и прочие отмечали всей деревней. Собирались в курной избе или в бывшем здании школы. Пиво варили накануне в пивоварне (в деревне у нас называли – поварня), которая стояла за деревней под «афанаскиной» горой (так мы называли эту гору, потому что была она за домом бабки Афанасьи). Нас, пацанов, тоже приглашали за стол – угощали разными вкусностями, даже пиво нам наливали. Было оно горькое, крепкое, и мы добавляли в пиво сахарный песок, чтоб поприятней было пить. Пару стаканов примешь – в голове шумит непривычно, ноги ватные – много ли нам надо. Один раз я даже опьянел нормально так с этого пива, на улице жарко было, я забрался под старый склад и уснул там, проснулся уже вечером. Выполз из под склада и домой побежал, а праздник в деревне продолжался – в «поповском доме» играла гармошка, кто-то плясал, кто-то пел вразнобой, кто-то ругался на улице…
Надо сказать, что одним днем праздник никогда не заканчивался. Уже с утра на следующий день просыпаюсь оттого, что в соседском доме праздник продолжается – подтягивается народ похмелиться, гармонист уже пробует меха, мужики толпятся на крыльце, дымят махоркой, ждут, когда их пригласят за стол. Доярки, отдоив утреннюю дойку, тоже спешат продолжить веселье. Время к обеду – разговоры становятся оживленнее, песни громче, вот уже и до плясок на улице дело дошло…
Что ж дома-то сидеть, пора туда, где веселье, где вкусненьким угостят. И вот пацаны опять по лавкам сидят за столами, пробуют нехитрую деревенскую снедь. А на столах этой снеди – пироги, шаньги, рыбники, губники[5], картошечка горячая, капуста моченая, капуста квашеная, капуста жареная, рыба, мясо, грибы соленые и еще много чего есть поесть. Мужики разливают горячительное по рюмкам, пьют из братыни (правильнее – братины) крепкое пиво, передавая ее из рук в руки по кругу, и в избе стоит запах пива, махорки, запах дегтя от начищенных у некоторых до блеска сапог, запах всей этой закуски – неповторимый запах деревенского праздника…
Деревня Подгорье в 70-е годы
1-дом Ивана Кирилловича, 2-дом Анфисы Филипповны, 3-дом Прилучного Александра Михайловича, 4-школа-интернат, 5-дом Прилучного Альберта Васильевича, 6- школьная мастерская, 7-дом деда Николая, 8-конюшня, 9-пожарный сарай, 10-дом Ширшова Ивана Федоровича, 11-дом Богатко Михаила, 12-пивоварня, 13-колодец, 14-дом Боровского Николая Константиновича, ранее здесь стояла курная изба, 15-дом бабки Афанасьи, 16-дом Горбунова Леонида Степановича, 17-дом Лодыгина Николая Васильевича, 18-дом Лодыгина Федора Савватиевича, 19-дом Лодыгина Николая Афанасьевича, 20-здание школы, потом дом приезжих, потом дом Бубенцова Юрия Константиновича, 21-амбар, 22-дом Буракова Василия Миссаиловича, 23-колодец-журавль, 24-дом Лодыгина Александра Николаевича, 25-кулаковская ферма, 26-колодец, 27-гумно